Цунь Гуана. Таких диковинных людей ему ещё не приходилось встречать.
– Я, пожалуй, откажусь, – ответил Цунь Гуан и добавил: – Со всем почтением.
– Князь настаивает, – сказал один из стражников таким тоном, что Цунь Гуан перехватил свой посох.
Тут Цинь Бао положила свою ладонь на плечо Цунь Гуана и промолвила:
– Когда сам князь на обед приглашает, не стоит шум поднимать. О чём твоё беспокойство?
– Устал я с дороги, – ответил Цунь Гуан. И тут же поправился: – Ноги затекли.
– У князя Бао Чжу самый лучший ножной лекарь, – сказал повар. – Ноги часто у князя болят.
Причиной тому были долгие часы, который ленивый Бао Чжу проводил за трапезой не вставая. Но в присутствии стражников повар не стал об этом говорить.
Цунь Гуан промолчал, не зная, что ещё придумать. И вспомнил мысль, что крутилась в голове чуть ранее. «Никто меня в таком облике не узнает», такая была это мысль. Тогда он прибавил ещё одну, что пришла откуда-то из глубин его сердца: «Однажды провёл ты уже князя, неужто и второй раз не проведёшь».
– Ну ладно! – сказал он и помахал Дзаэмону рукой.
Но монах сидел на пристани, погрузившись в медитацию, и на Цунь Гуана внимания не обратил.
Цинь Бао подошла к Дзаэмону и поведала ему о своих планах, а потом вернулась к повару и сказал так:
– Раз всё теперь решено, уважаемый, проводи нас в замок.
Повар пошёл вперёд, указывая дорогу. За ним последовали Цинь Бао, Цунь Гуан и Чжу Люцзы, мысли которого занимал только один вопрос: «Какими блюдами нас в замке будут потчевать?» А лисёнок по имени Дзин смотрел им вслед, спрятавшись в аккуратно свёрнутом канате, что лежал на дне одной из лодок.
В замке гостей встретили как полагается. Без особой спешки – к недовольству Чжу Люцзы – их препроводили в умывальню, где приготовлены были вёдра с прозрачной колодезной водой. Смыв дорожную пыль и оставив под присмотром слуг боевую палицу с посохом, путники прошли в обеденную залу.
На мягких подушках там восседали князь Бао Чжу и принц Даньян Арра-ё, увидеть которого Цунь Гуан совсем не ожидал.
Гостей пригласили к столу, где уже стояли всяческие кушанья. Были тут и жаренные в кляре судаки, которых приметливый повар захватил с рынка, и маринованные в кисло-сладком соусе жаренные целиком каплуны, и салат, среди листьев которого прятались крошечные осьминоги, и даже составленное из восемнадцати частей блюдо, каковое в разных провинциях называли по-разному. В Сурине блюдо носило имя «Князь Бао Чжу перепрыгивает море».
Чжу Люцзы хотел уже наброситься на еду, но всё же нашёл в себе достаточно хороших манер, чтобы поприветствовать князя:
– Чистого неба тебе, уважаемый Бао Чжу! – сказал он.
– Благодарю тебя, – ответил ему князь. – Как вас называть, почтенные гости?
Чжу Люцзы поморщился, но решил, что слава его настолько велика, что люди, даже не зная его имени, слыхали о присущих странствующему воину качествах. «Как иначе князь бы меня пригласил!» – порешил он и представился:
– Меня звать Ван Чжу Люцзы.
Принц Даньян при этих словах рассмеялся:
– Вижу-вижу, почему тебя так прозвали! Слово «чжу» ведь значит «свинья»!
Тут и воин Чжу Люцзы, и князь Бао Чжу повернулись к принцу так, будто возжелали его смерти. Князь первым совладал со своим гневом. Он посмотрел на Чжу Люцзы, глаза которого уже покраснели от ярости, и решил выставить себя благородным хозяином. Способствовала этому и красота Цинь Бао, что пленила князя белизной кожи и зелёными глазами.
Охваченный великодушными чувствами, князь произнёс, стараясь избегать острых слов:
– Не стоит ссориться, уважаемый Ван Люцзы. Принц вовсе не хотел вас обидеть. Верно я говорю, принц Даньян?
Даньян и сам сообразил, что почти ухватил акулу за хвост, и поспешно согласился:
– Совершенно так! Прости меня, уважаемый Ван Люцзы.
– Что-то горло у меня пересохло, – сказал тогда Люцзы.
Так он хотел намекнуть собравшимся, что пора наконец переходить к обеду. Князь Бао Чжу намёк понял и промолвил:
– В знак примирения следует выпить за ваше здоровье. И без промедления. Эй, слуга!
Подоспевший служка тотчас же наполнил бокалы самым лучшим столовым вином и поднёс каждому из княжьих гостей, потом принцу Даньяну, а затем и самому князю.
– За ваше здоровье, уважаемый Ван Люцзы! – произнёс Бао Чжу, поднимая бокал.
– Ваше здоровье, почтенный Бао Чжу! – ответствовал Люцзы.
Наступила заминка, поскольку ни Цунь Гуан, ни Цинь Бао ещё не были представлены князю. Тогда Цинь Бао молча подняла бокал и взглянула на князя так, что сердце у того затрепетало. Поражённый, князь промолвил такие слова:
– Пусть небесная красота никогда не покинет вашего лика!
Цунь Гуан восхитился сказанному и решил, что и он готов отличиться. Позабыв обо всех своих тревогах, он указал бокалом на принца Даньяна:
– Пусть божественная мудрость всегда будет за вашим плечом! Твоё здоровье, уважаемый Даньян из рода Арра!
Сказав это, Цунь Гуан тотчас же прикусил себе язык. Но было уже поздно. Хоть сладкая речь и польстила принцу, он всё же не мог не узнать голос, который однажды вот точно так же возносил здравицу в одном из постоялых дворов.
«Откуда знает он, из какого я рода!» – вдруг понял принц. Ведь и в самом деле, за переполохом князь Бао Чжу не успел представить Даньяна как положено.
Даньян сложил в одну корзину все свои догадки и вскричал:
– Ты! Это ты меня обманул!
Он подскочил с подушки и ткнул пальцем в Цунь Гуана:
– Вот он, проклятый вор, который и тебя провёл, уважаемый Бао Чжу! Посмотри, какую личину напялил! Думал, не узнаю тебя?
Даньян погрозил Цунь Гуану кулаком.
– Думал, тебя от расправы боров спасёт? – добавил он.
Глаза Чжу Люцзы налились кровью. Он схватился было за свою палицу, но палица каумодаки осталась в умывальне.
А князь Бао Чжу принцу с лёгкостью поверил. «Должно быть, эти мошенники захватили прекрасную девушку в плен! – порешил он. – Вот почему она так молчалива. Если её вызволю, отдаст она мне своё расположение!» И князь крикнул своим стражникам:
– Хватайте их! Ну-ка, все хватайте!
Стоявшие на пороге залы стражники бросились на путников. Чжу Люцзы взревел и раскидал нападавших в стороны, словно они были озёрной рыбой, а он – морской косаткой. Цунь Гуан же без особенного труда выскользнул из объятий единственного разумного стражника, который не бросился на Люцзы как остальные, а выбрал себе посильную цель.
Только Цунь Гуан выскочил из обеденной залы на улицу, как столкнулся с ещё дюжиной княжеских охранников, которые со всех ног мчались на крики Бао Чжу. А тот орал, не переставая:
– Все
